Кобзон "Как перед Богом"
Добавлено: Пт окт 28, 2005 12:17
Кобзон режет правду-матку про Пугачеву
Певец написал супероткровенные мемуары, в которых досталось многим звездам
Иосиф Кобзон. «Как перед Богом» - так называется книга воспоминаний и размышлений Иосифа Кобзона. Когда появились сообщения, что мэтр готовит к изданию свои мемуары, конечно, была надежда, что они будут откровенными, но... чтобы настолько откровенными - не ожидал никто! Это, конечно, личная точка зрения певца, но он имеет право на свое мнение о звездах. Нам удалось договориться о публикации нескольких глав до выхода книги, которая поступит в продажу в начале ноября.
Впервые я увидел Аллу на улице Качалова в Доме звукозаписи. Это было в году 70-м или 71-м. Тогда на Всесоюзном радио существовала такая веселая редакция, которая называлась редакцией сатиры и юмора. На ней работали замечательные авторы Трифонов и Иванов. И вот однажды, когда у меня шла очередная запись песни, ко мне подошли эти самые веселые редакторы Всесоюзного радио и сказали: «Иосиф, нам нужно срочно для воскресной передачи «С добрым утром» записать одну девочку. Будь добр, уступи нам свою очередь!» Вместе с ними подошел композитор и музыкант Лева Мирабов, написавший песню, которую должна была озвучить эта самая девочка...
Я говорю: «Да пожалуйста...» - и прервал запись. Входит в студию такая... ну чересчур скромная девочка. Такая синюшная, худенькая, бледненькая. В конопушках вся. И начинает записывать песню удивительно запоминающимся протяжным голоском: «Робот, ты же был человеком...» Дальше забыл. Но эта строчка врезалась навсегда. Короче, записали, поблагодарили и... вот таким образом познакомились. Это было ее первое появление в эфире. Я даже не помню, под какой фамилией она тогда выступала.
...Где-то году в 74-м ее заметил руководитель ансамбля «Веселые ребята» Павел Слободкин. И... как бы женившись на Алле, взял ее к себе в коллектив, и она начала у него работать.
По-разному дальше складывалась ее судьба. Она становилась невероятно популярной. ...Порою достаточно было произнести ее имя, чтобы собрать стадионы... Это, к сожалению, затмило ей голову. Звезда все чаще стала направо и налево раздавать свои не терпящие никакой критики оценки всего и вся... и все реже делать то, что сделало ее звездой. «С ее высоты» выходило, что вокруг никого нет, что она одна, и она - самая-самая...
При встрече я сказал ей:
- Вчера я смотрел твое телевизионное интервью. Не надо так делать, Ал! Ты себя погубишь...
- Почему? Что такое, Иосиф Давыдович? - удивилась она (она зовет меня Иосиф Давыдович).
- Да потому, что своими безапелляционными заявлениями ты настраиваешь против себя коллег. Ты можешь о чем угодно говорить с публикой, но зачем обкладывать коллег?! Не надо так их обижать...
Жванецкий и Кобзон: разговор по душам?
Так и сказал. И она, видимо, затаила на меня обиду. Шел 1989 год.
Лучше бы она больше пела!
К тому времени я стал народным депутатом СССР. И вот уже в качестве народного депутата нахожусь в Омске. Смотрю телевизор. И что вы думаете? Я вижу на экране ядовитую и вездесущую писательницу Толстую, какую-то даму и... Пугачеву. Алле задают вопрос: «Алла, как ты относишься к тому, что сейчас (в годы перестройки) многие творцы пошли в политику?» И тут Алла выдает: «Ну... если вы имеете в виду Кобзона, то ему, наверное, уже пора сидеть там, а я-то еще попою...» Это вызвало ажиотаж, разговоры, аплодисменты. «Ах ты, господи!» - думаю.
Возвращаюсь в Москву. Меня спрашивают: «Как вы прокомментируете слова Пугачевой?» Я говорю: «Да никак! Дура есть дура. Что тут комментировать?» А тогда уже у Аллы был роман с Женей Болдиным. Он ее продюсировал. И вот Болдин, встретившись со мной в Концертном зале «Россия», говорит: «Иосиф, прости ее, пожалуйста! Ну ляпнула баба...» Я говорю: «Женя, а почему ты за нее прощения просишь? У нее что, голос пропал? Пусть она сама объяснит: почему она так сказала о человеке, который ей, кроме добра, ничего не сделал?! Уступил ей место в студии, чтобы не сорвалось ее первое выступление по Всесоюзному радио. Пробил ей звание лауреата, что позволило поехать на конкурс «Золотой Орфей» и стать знаменитой... Или, может, я сделал плохо, что помог получить квартиру, когда ей с Кристиной жить было негде? Какое она имела право вообще меня трогать? Тем более что она, наверное, понимает, что я не самый плохой певец в этой стране...»
- Ну дура, Иосиф, и есть дура!
- Нет, - говорю, - Женя, ты меня не убедил. Пока она сама не опомнится, я буду при всех удобных случаях уничижать ее, несмотря на то, что она женщина...
Потом как-то отлегло, я, конечно, отошел от этого и... все забыл. После этого у нас с ней бывали разные случаи. Как-то раз, когда у меня шли сплошные концерты, а Алла значительно сократила свою творческую активность и опять начала что-то там высказывать, я не удержался, чтобы не пошутить: «Не исключено, что... (если так и дальше пойдет) мне придется спеть и на проводах Аллы со сцены!»
Потом мы с ней опять приятельствовали. Она часто бывала на каких-то моих сборищах и юбилеях, была на моей серебряной свадьбе, пела специально написанную песню на моем прощальном туре по местам моих гастролей в бывшем Советском Союзе. Пели мы с ней дуэтом...
Мы и по сей день общаемся. Однако той искренности, которая могла бы быть между старшим товарищем и младшей коллегой, нет.
Меня спрашивают: «Что ей за шлея под хвост попала?» Отвечаю: «Никакой шлеи нет! Скорее это эйфория, что она все время будет на пьедестале. И от этого она может унизить и оскорбить кого угодно: и Соню Ротару, и Иру Аллегрову, и Ларису Долину... На нее обиделась и наша прибалтийская звезда Лайма Вайкуле. Что тут нужно делать? Да все просто! На нее просто надо реагировать соответствующим образом. Брякнет она что-то, а в ответ ей: «Да пошла ты...» И она сразу (!) успокаивается. И становится на место.
Вместе с тем надо признать, что Алла - не мстительная. Она не использует свои дружеские связи и свое положение против своих коллег. Нет! Ничего этого нет. Она нормальная. Но на ней почти все время висит маска вот этой вот «неугасимой звезды», которая ей вредит. Обозначилась и еще одна беда. Она теперь много пропадает на каких-то бездарных тусовках, вместо того чтобы активизировать свое творчество. Времени ведь впереди что у нее, что у меня мало. Мне не как артисту, а как потребителю ее творчества это очень обидно. Лучше бы она записала новую песню.
Разговоры о том, что Пугачева уже дисквалифицировалась, - чепуха! Я так не думаю. Мастер никогда не может дисквалифицироваться. Недаром есть поговорка: «Талант не пропьешь!» Она его никогда не пропьет и не проиграет. Поэтому всегда будет Примадонной. Но дело не в этом... Алла могла бы сделать карьеру не конъюнктурной, но очень полезной для своего жанра.
Она же, кроме участия в глупом (с точки зрения искусства) коммерческом проекте «Фабрика звезд», ничего толком не делает. А могла бы хорошо влиять на обстановку в стране, в которой она не просто пребывает, а все-таки живет. Могла бы высказывать свое мнение по поводу того, что у нас происходит, и как она воспринимает текущую политику. Нельзя же быть известным гражданином и отмалчиваться. У нее нет никакой позиции. Такое впечатление, что она и иметь ее не хочет.
Если ее приглашают, она идет. И опять-таки, если это не коммерческое предложение, то приглашение ей должно быть очень личностным. Ей должен позвонить чуть ли не сам президент, чтобы она приняла участие. Она напрягает всех. И все идут... автоматом... идут упрашивать. Хотя я считаю, нас, артистов, за такое поведение надо наказывать. Как наказывать? Элементарно. Скажем, позвонили и говорят: «Гражданин Кобзон, необходимо выступить во Дворце съездов на концерте, посвященном Дню пограничника!» Если я начну торговаться, сколько мне за это заплатят, сказать:
- Ничего вам не заплатят...
- А чего это я обязан выступать без денег?
- Хорошо, гражданин Кобзон, больше государство к вам никогда не обратится, но и вы больше никогда во Дворце съездов выступать не будете!
После этого, чтобы вернуться на главную сцену страны, придется искать возможность и повод извиниться, доказать, что был не прав... Потому что в жизни есть такие дела, без которых мы, артисты, жить не можем! Если мы хотим от государства что-то иметь, скажем, престижные залы и рекламу своего творчества, мы должны выполнять элементарный долг перед Родиной. В самом деле, почему все должны, а мы, артисты, не должны? Чем мы лучше других? Чем мы лучше тех, кто больше нашего делает, чтобы страна была настоящей державой?! Не следует, конечно, забывать, что песня «строить и жить помогает». Но ведь строят-то другие граждане...
В этом смысле грешна Алла Борисовна. Но другой Аллы Борисовны у нас нет!
Я в шоке от мужчины, который позволяет себе в таком безапелляционном тоне говорить о женщине - раз, мега-величине советской эстрады - два, и просто о человеке - три. По его словам, если бы не ОН, не было бы у нас пугачевой.. Было уважение - и нет его. Ну везде и всюду - игра на публику. Интересная возможность дать свободный выход своим "искренне честным правилам" - написать мемуары, тем самым предоставляя возможность будущему поколению судить-рядить новыми стандартами, по мотивам сказок его величества "мемуариста". Бить от злости всех в лицо времени целой жизни не хватит, особенно учитывая, что живя такими стандартами, "претенденты только прибавляются". Вот и описывают свою жизнь, разрисовывая новыми штрихами, добавляя колорита и сочности... Ой, ну и как, простите им легчает потом? натура такая... в общем, читайте сами, господа.
http://www.kp.ru/daily/23603.3/45794/ - здесь полный текст
Певец написал супероткровенные мемуары, в которых досталось многим звездам
Иосиф Кобзон. «Как перед Богом» - так называется книга воспоминаний и размышлений Иосифа Кобзона. Когда появились сообщения, что мэтр готовит к изданию свои мемуары, конечно, была надежда, что они будут откровенными, но... чтобы настолько откровенными - не ожидал никто! Это, конечно, личная точка зрения певца, но он имеет право на свое мнение о звездах. Нам удалось договориться о публикации нескольких глав до выхода книги, которая поступит в продажу в начале ноября.
Впервые я увидел Аллу на улице Качалова в Доме звукозаписи. Это было в году 70-м или 71-м. Тогда на Всесоюзном радио существовала такая веселая редакция, которая называлась редакцией сатиры и юмора. На ней работали замечательные авторы Трифонов и Иванов. И вот однажды, когда у меня шла очередная запись песни, ко мне подошли эти самые веселые редакторы Всесоюзного радио и сказали: «Иосиф, нам нужно срочно для воскресной передачи «С добрым утром» записать одну девочку. Будь добр, уступи нам свою очередь!» Вместе с ними подошел композитор и музыкант Лева Мирабов, написавший песню, которую должна была озвучить эта самая девочка...
Я говорю: «Да пожалуйста...» - и прервал запись. Входит в студию такая... ну чересчур скромная девочка. Такая синюшная, худенькая, бледненькая. В конопушках вся. И начинает записывать песню удивительно запоминающимся протяжным голоском: «Робот, ты же был человеком...» Дальше забыл. Но эта строчка врезалась навсегда. Короче, записали, поблагодарили и... вот таким образом познакомились. Это было ее первое появление в эфире. Я даже не помню, под какой фамилией она тогда выступала.
...Где-то году в 74-м ее заметил руководитель ансамбля «Веселые ребята» Павел Слободкин. И... как бы женившись на Алле, взял ее к себе в коллектив, и она начала у него работать.
По-разному дальше складывалась ее судьба. Она становилась невероятно популярной. ...Порою достаточно было произнести ее имя, чтобы собрать стадионы... Это, к сожалению, затмило ей голову. Звезда все чаще стала направо и налево раздавать свои не терпящие никакой критики оценки всего и вся... и все реже делать то, что сделало ее звездой. «С ее высоты» выходило, что вокруг никого нет, что она одна, и она - самая-самая...
При встрече я сказал ей:
- Вчера я смотрел твое телевизионное интервью. Не надо так делать, Ал! Ты себя погубишь...
- Почему? Что такое, Иосиф Давыдович? - удивилась она (она зовет меня Иосиф Давыдович).
- Да потому, что своими безапелляционными заявлениями ты настраиваешь против себя коллег. Ты можешь о чем угодно говорить с публикой, но зачем обкладывать коллег?! Не надо так их обижать...
Жванецкий и Кобзон: разговор по душам?
Так и сказал. И она, видимо, затаила на меня обиду. Шел 1989 год.
Лучше бы она больше пела!
К тому времени я стал народным депутатом СССР. И вот уже в качестве народного депутата нахожусь в Омске. Смотрю телевизор. И что вы думаете? Я вижу на экране ядовитую и вездесущую писательницу Толстую, какую-то даму и... Пугачеву. Алле задают вопрос: «Алла, как ты относишься к тому, что сейчас (в годы перестройки) многие творцы пошли в политику?» И тут Алла выдает: «Ну... если вы имеете в виду Кобзона, то ему, наверное, уже пора сидеть там, а я-то еще попою...» Это вызвало ажиотаж, разговоры, аплодисменты. «Ах ты, господи!» - думаю.
Возвращаюсь в Москву. Меня спрашивают: «Как вы прокомментируете слова Пугачевой?» Я говорю: «Да никак! Дура есть дура. Что тут комментировать?» А тогда уже у Аллы был роман с Женей Болдиным. Он ее продюсировал. И вот Болдин, встретившись со мной в Концертном зале «Россия», говорит: «Иосиф, прости ее, пожалуйста! Ну ляпнула баба...» Я говорю: «Женя, а почему ты за нее прощения просишь? У нее что, голос пропал? Пусть она сама объяснит: почему она так сказала о человеке, который ей, кроме добра, ничего не сделал?! Уступил ей место в студии, чтобы не сорвалось ее первое выступление по Всесоюзному радио. Пробил ей звание лауреата, что позволило поехать на конкурс «Золотой Орфей» и стать знаменитой... Или, может, я сделал плохо, что помог получить квартиру, когда ей с Кристиной жить было негде? Какое она имела право вообще меня трогать? Тем более что она, наверное, понимает, что я не самый плохой певец в этой стране...»
- Ну дура, Иосиф, и есть дура!
- Нет, - говорю, - Женя, ты меня не убедил. Пока она сама не опомнится, я буду при всех удобных случаях уничижать ее, несмотря на то, что она женщина...
Потом как-то отлегло, я, конечно, отошел от этого и... все забыл. После этого у нас с ней бывали разные случаи. Как-то раз, когда у меня шли сплошные концерты, а Алла значительно сократила свою творческую активность и опять начала что-то там высказывать, я не удержался, чтобы не пошутить: «Не исключено, что... (если так и дальше пойдет) мне придется спеть и на проводах Аллы со сцены!»
Потом мы с ней опять приятельствовали. Она часто бывала на каких-то моих сборищах и юбилеях, была на моей серебряной свадьбе, пела специально написанную песню на моем прощальном туре по местам моих гастролей в бывшем Советском Союзе. Пели мы с ней дуэтом...
Мы и по сей день общаемся. Однако той искренности, которая могла бы быть между старшим товарищем и младшей коллегой, нет.
Меня спрашивают: «Что ей за шлея под хвост попала?» Отвечаю: «Никакой шлеи нет! Скорее это эйфория, что она все время будет на пьедестале. И от этого она может унизить и оскорбить кого угодно: и Соню Ротару, и Иру Аллегрову, и Ларису Долину... На нее обиделась и наша прибалтийская звезда Лайма Вайкуле. Что тут нужно делать? Да все просто! На нее просто надо реагировать соответствующим образом. Брякнет она что-то, а в ответ ей: «Да пошла ты...» И она сразу (!) успокаивается. И становится на место.
Вместе с тем надо признать, что Алла - не мстительная. Она не использует свои дружеские связи и свое положение против своих коллег. Нет! Ничего этого нет. Она нормальная. Но на ней почти все время висит маска вот этой вот «неугасимой звезды», которая ей вредит. Обозначилась и еще одна беда. Она теперь много пропадает на каких-то бездарных тусовках, вместо того чтобы активизировать свое творчество. Времени ведь впереди что у нее, что у меня мало. Мне не как артисту, а как потребителю ее творчества это очень обидно. Лучше бы она записала новую песню.
Разговоры о том, что Пугачева уже дисквалифицировалась, - чепуха! Я так не думаю. Мастер никогда не может дисквалифицироваться. Недаром есть поговорка: «Талант не пропьешь!» Она его никогда не пропьет и не проиграет. Поэтому всегда будет Примадонной. Но дело не в этом... Алла могла бы сделать карьеру не конъюнктурной, но очень полезной для своего жанра.
Она же, кроме участия в глупом (с точки зрения искусства) коммерческом проекте «Фабрика звезд», ничего толком не делает. А могла бы хорошо влиять на обстановку в стране, в которой она не просто пребывает, а все-таки живет. Могла бы высказывать свое мнение по поводу того, что у нас происходит, и как она воспринимает текущую политику. Нельзя же быть известным гражданином и отмалчиваться. У нее нет никакой позиции. Такое впечатление, что она и иметь ее не хочет.
Если ее приглашают, она идет. И опять-таки, если это не коммерческое предложение, то приглашение ей должно быть очень личностным. Ей должен позвонить чуть ли не сам президент, чтобы она приняла участие. Она напрягает всех. И все идут... автоматом... идут упрашивать. Хотя я считаю, нас, артистов, за такое поведение надо наказывать. Как наказывать? Элементарно. Скажем, позвонили и говорят: «Гражданин Кобзон, необходимо выступить во Дворце съездов на концерте, посвященном Дню пограничника!» Если я начну торговаться, сколько мне за это заплатят, сказать:
- Ничего вам не заплатят...
- А чего это я обязан выступать без денег?
- Хорошо, гражданин Кобзон, больше государство к вам никогда не обратится, но и вы больше никогда во Дворце съездов выступать не будете!
После этого, чтобы вернуться на главную сцену страны, придется искать возможность и повод извиниться, доказать, что был не прав... Потому что в жизни есть такие дела, без которых мы, артисты, жить не можем! Если мы хотим от государства что-то иметь, скажем, престижные залы и рекламу своего творчества, мы должны выполнять элементарный долг перед Родиной. В самом деле, почему все должны, а мы, артисты, не должны? Чем мы лучше других? Чем мы лучше тех, кто больше нашего делает, чтобы страна была настоящей державой?! Не следует, конечно, забывать, что песня «строить и жить помогает». Но ведь строят-то другие граждане...
В этом смысле грешна Алла Борисовна. Но другой Аллы Борисовны у нас нет!
Я в шоке от мужчины, который позволяет себе в таком безапелляционном тоне говорить о женщине - раз, мега-величине советской эстрады - два, и просто о человеке - три. По его словам, если бы не ОН, не было бы у нас пугачевой.. Было уважение - и нет его. Ну везде и всюду - игра на публику. Интересная возможность дать свободный выход своим "искренне честным правилам" - написать мемуары, тем самым предоставляя возможность будущему поколению судить-рядить новыми стандартами, по мотивам сказок его величества "мемуариста". Бить от злости всех в лицо времени целой жизни не хватит, особенно учитывая, что живя такими стандартами, "претенденты только прибавляются". Вот и описывают свою жизнь, разрисовывая новыми штрихами, добавляя колорита и сочности... Ой, ну и как, простите им легчает потом? натура такая... в общем, читайте сами, господа.
http://www.kp.ru/daily/23603.3/45794/ - здесь полный текст
.
